Иронично, но у слова “трудоголик” два значения, и они противоположны друг другу. Один - увлеченный работой человек, амбициозный и успешный, видит результаты своего труда и вдохновляется ими на новые свершения. Другой - болезненно зависим от работы, берет на себя непосильную ношу, дело у него не спорится, и потому он считает, что работать надо больше, еще больше.
“Солидарность” разбиралась, чем отличаются два трудоголика друг от друга. В обиходном понимании трудоголик - это человек, который много работает. Обычно это описание человека “снаружи” - то есть по внешним признакам: задерживается на работе, берет работу на дом, трудится в выходные, взваливает на себя задачи сверх своих обязанностей. И при этом обычно не стоит вопрос, почему человек так ведет себя.
Термин “трудоголик” был введен Уэйном Оутсом в книге “Исповедь трудоголика: факты о зависимости от работы”, впервые изданной в 1971 году. Согласно Оутсу, эти люди испытывают внутреннюю необходимость постоянно работать, причем сами не могут ее контролировать. Автор увидел в этом черты зависимости - подобно алкоголизму (поэтому он и выбрал для обозначения зависимых от работы людей именно такое слово) или наркомании.
Если Оутс прав и зависимость от работы болезненная, то, как и другие зависимости, она чревата ущербом здоровью, отношениям с людьми, возможности вести нормальную жизнь в обществе. На рубеже XX - XXI веков существенно изменилось отношение ко многим формам нехимической зависимости.
Психологи и психиатры обратили внимание на то, что некоторые модели поведения оказываются деструктивны для личности. Например, склонность к многочисленным импульсивным покупкам без практической цели и сверх финансовой возможности. Или погружение в виртуальный мир компьютерных игр с болезненным синдромом отмены в случае возврата в мир объективной реальности. Или же стремление взвалить на себя непосильную трудовую ношу, которая, кстати, чаще всего не заканчивается успешным выполнением поставленных задач.
Тогда началась продолжающаяся до сих пор волна исследований с созданием и уточнением диагностических опросников, возникло пристальное внимание к формам поведения, которые очень похожи на зависимые. Разумеется, это не значит, что каждый трудоголик - человек с психическими проблемами, проявляющий признаки зависимого поведения.
В США каждый второй работник называет себя трудоголиком, хотя на самом деле из них максимум каждый пятый действительно психологически зависим от работы. Корпоративная культура в США такова, что много работать - значит проявлять лояльность к компании, свои амбиции, показывать, что ты чего-то хочешь добиться в этой жизни, что именно ты - следующий в очереди на повышение.
С поправкой на российскую специфику (не будем вдаваться в подробности) - амбициозность и желание продвижения по карьерной лестнице может лежать в основе излишнего усердия и в России. В конце концов человек может много работать просто потому, что ему нужны деньги, или любимая теща приехала погостить, или он просто привык работать по принципу “спячка - раскачка - горячка”.
Считается, что все эти конкретные, насущные причины отличают того, кто много работает, от зависимого трудоголика. Зависимый работает не потому, что ему почему-то надо, а потому, что не может не работать. Зависимость от работы - это хроническое и чрезмерное погружение в работу без ясной причины, без понуждения со стороны как явных, так и скрытых правил коллектива или трудовой культуры. Как правило, трудоголики взваливают на себя всю работу и не склонны делегировать обязанности. При этом они вовсе не обязательно продуктивны, скорее даже наоборот.
Примечательно, что, когда вопрос о трудоголизме как зависимом поведении был поднят в научной среде, многие были склонны видеть в этом лишь модель поведения, отражающую высокую мотивацию в работе. Вероятно, это было в определенной степени наследием той самой корпоративной культуры. И только в самом конце XX и начале XXI века исследователи стали все отчетливее видеть в трудоголизме негативные черты поведенческого расстройства.
“А”-СПРАВКА. Признаки зависимости Зависимое поведение подчиняет себе волю и мышление - человек, страдающей аддикцией (привыканием), мысленно постоянно возвращается к объекту аддикции.
При зависимости часты перемены настроения. Даже с получением объекта зависимости хорошее настроение скоро пропадает. Человек становится раздражительным.
При химической зависимости организм зависимого человека постепенно адаптируется, и для достижения первоначального эффекта необходимы более высокие дозы вещества. Прекращение или снижение дозы вызывает синдром отмены - развивается бессонница, возникают боли, галлюцинации, раздражительность, усталость.
Зависимое поведение склонно вытеснять модели нормального поведения, которых придерживался зависимый раньше, что провоцирует конфликты дома и на работе. После воздержания и контроля зависимый человек склонен возвращаться к объекту зависимости.
Комментарий Людмила Жукова, профессор РГГУ, семейный психолог: - Трудоголизм стал восприниматься академическим сообществом как аддикция сравнительно недавно. Как и другие аддикции, трудоголизм является способом снятия тревоги и, подобно другим аддикциям, со своей задачей не справляется, поскольку тревога начинает возникать по поводу количества и качества сделанной работы. Следовательно, нужно работать больше и лучше, а это, в свою очередь, приводит к профессиональному выгоранию.
Опасность трудоголизма еще и в том, что в отличие, например, от алкоголизма это социально одобряемая аддикция, зачастую неотличимая от трудолюбия. Меж тем его последствия проявляются не только в эмоциональной и социальной, но и в физической сфере: трудоголиков одолевают головные боли, проблемы с желудком и прочие недуги.
Как и в случае с другими зависимостями, первый шаг к освобождению - признать наличие проблемы. Важно научиться делегировать рабочие задачи, разделять ответственность. А также восстановить (или создать) баланс между разными сферами жизни - работой и личной жизнью, например.
Зависимость может формироваться по разным причинам. Человеком может двигать желание заслужить одобрение, особенно если еще в детстве сформировалось убеждение, что быть хорошим - значит много трудиться, и только так можно заслужить похвалу. Погружение в работу может быть бегством от тревоги, связанной с нереализованностью в личной сфере. Очевидно при этом, что шансов наладить личную жизнь, погрузившись в работу, становится еще меньше. Это может быть бегством от тяжелой действительности - скажем, от актуальной политической повестки. Отсутствие свободного времени дает возможность существовать как бы в параллельной реальности, где нет ничего, кроме работы.
Центральная профсоюзная газета «Солидарность» ©
