Вот, к примеру, включаете вы телевизор. А там идет новостная программа. И показывают какую-нибудь Францию, где на улице профсоюзы выясняют отношения с полицией. Причем выясняют с применением отнюдь не бумажных стаканчиков. Конечно, говорите вы, вот там профсоюзы активные и народ готов их поддерживать, не то что у нас…
А, в телевизоре новый сюжет. Из, допустим, бывшей советской республики, где рассказывают, как государство помогает профсоюзам добиться 100-процентного членства. Конечно, снова говорите вы с похожей интонацией, там государство взяло профсоюзы под крыло, не то что у нас…
Насчет интонации я не преувеличиваю - сам ее слышал по сходным поводам от вполне вменяемых коллег по профсоюзам. Другое дело, что они видят только часть картины и связанной с картиной проблемы. А проблема называется “степень влияния государства на трудовые отношения и профсоюзы”. Здесь есть две крайности: когда государство уходит от регулирования трудовых отношений и попыток влияния на профсоюзы и когда оно пытается трудовую сферу зарегулировать на все сто, а профсоюзы просто взять под полный и прямой контроль.
И в том и другом случае есть плюсы и минусы. В 2023 году мы отмечаем своего рода юбилей. 90 лет назад были слиты воедино Наркомат труда и ВЦСПС, и профсоюзам было передано право регулировать своими решениями трудовые отношения в СССР. Ну, как своими?! Не вполне уже и своими. Потому что пришедшие полномочия были связаны с тем, что советские профсоюзы стали элементом государственного управления. Причем элементом подчиненным, несамостоятельным, работающим под управлением компартии.
У них стало больше властных полномочий, но они утратили самостоятельность и независимость. Это включало в себя утрату самостоятельности и в кадровых решениях, и в определении своей структуры, и в своих действиях. Плохо это было или хорошо? Тут пусть каждый дает ответ самостоятельно. Но когда сегодня мои коллеги могут позавидовать тем бывшим советским республикам, где новая власть опекает профсоюзы, эти коллеги должны понимать и другое.
За льготы профсоюзам, за дополнительные проценты взносов профсоюзы там платят утратой разной части самостоятельности. С другой стороны, образно говоря, “во Франции” профсоюзы не претендуют на государственные преференции, сохраняя независимость. Но тогда они не могут претендовать на государственные решения, которые обеспечат им 100% профсоюзного членства.
Вот такая загогулина. За все в жизни приходится платить. В ситуации профсоюзов выбор простой: больше государственных льгот - меньше самостоятельности, больше самостоятельности и активизма - меньше содействия со стороны государства. В данном случае я говорю не о “дружественных” или “недружественных” государствах. Это принципиальная схема для любого государства. И поэтому, переживая за то, что “нам не пошли навстречу”, нужно держать в уме: чем пришлось бы расплачиваться за новую льготу?
Форма расплаты не обязательно может быть связана именно с потерей самостоятельности. Это может быть какая-то форма политической поддержки. Но расплата присутствует всегда - альтруизма в политике нет. Так что, призывая государство в России более активно регулировать трудовые отношения, лично я не хотел бы, чтобы это регулирование стало абсолютным.
Поскольку оно включало бы в себя и прямое, недвусмысленное управление всеми формами профсоюзной работы - внешней и внутренней. К чему это привело ВЦСПС, я видел на финальном этапе деятельности этой огромной структуры, которая, кстати, делала много хорошего. Но, к сожалению, вред от бюрократии советского профсоюзного движения был также велик. Поэтому давайте оставим в стороне завистливую интонацию о заграничной профсоюзной жизни. В каждой избушке - свои погремушки. Пусть лучше нам завидуют.
Автор материала: Александр Шершуков
Центральная профсоюзная газета «Солидарность» ©
