Одними из самых успешных в экономике оказались последователи и соседи Китая
Ведомости от 24.12.19
Быстрее всего в 2010-е гг. росла экономика Эфиопии, выявило исследование Financial Times. Это может показаться неожиданным, ведь стране пришлось просить финансовую помощь у Международного валютного фонда (МВФ). Тем не менее в 2010-х гг. ВВП Эфиопии вырос на 146,7%, а рост ВВП на душу населения по паритету покупательной способности составил 149%. Это лучший результат по обоим показателям.
Самый худший результат в обеих категориях у другой страны с того же континента – Ливии. Ее ВВП сократился на 71% в 2010-е гг. Правда, в исследовании не фигурируют Сирия и Венесуэла – там дела шли настолько плохо, что МВФ прекратил собирать данные. По оценкам экономистов, за первый шестилетний президентский срок Николаса Мадуро ВВП Венесуэлы сократился вдвое.
А экономика Греции по-прежнему не восстановилась до уровня 2009 г.
Помимо крупных экономик Индии и Китая сильный рост показали такие страны, как Туркменистан, Монголия, Лаос, Камбоджа, Науру и Руанда. Их ВВП увеличился почти на 100% или более. «Почти все эти страны имеют очень сильные связи с Китаем или переняли его экономическую модель», – говорит главный экономист «Ренессанс капитала» Чарльз Робертсон (цитата по FT).
Лучшим учеником Китая стала именно Эфиопия, где правительство активно занималось инвестициями в инфраструктуру и производство. Начал использовать эту модель ныне покойный премьер-министр Мелес Зенауи, которого Франсуа Конради из исследовательской компании NKC African Economics называет «убежденным марксистом». Благодаря избранной модели уровень жизни в стране значительно вырос. Например, доля бедного населения сократилась с 45% в 1995 г. до 23% в 2015 г., по данным МВФ.
Инвестиции Эфиопии превышали 40% ВВП, что «соответствовало уровню Китая», отмечает Робертсон.
Однако у Аддис-Абебы не так много средств, как у Пекина. Поэтому Эфиопии пришлось брать займы и ее долг с начала десятилетия вырос в два с лишним раза до 60% ВВП к 2018 г., по данным центробанка. МВФ предупредил о высоком риске долгового кризиса, а нынешний премьер Абий Ахмед после прихода к власти в 2018 г. начал резко менять стратегию. Он впервые открыл многие отрасли для иностранных инвестиций, и в декабре Эфиопия договорилась с МВФ о трехлетней программе финансовой помощи на $2,9 млрд.
Но политикам и приближенным к власти людям эти реформы не нравятся, поэтому в Эфиопии впервые за десятилетия значительно вырос уровень насилия, говорит Конради.
Некоторые страны Юго-Восточной Азии извлекли выгоду из глобализации и географической близости к Китаю. Стоимость труда в них ниже, поэтому туда перемещается производство не только из развитых стран, но в последние годы и из Китая, где зарплаты выросли, а торговый конфликт с США осложнил экспорт и работу иностранных компаний. Например, экономика Бангладеш быстро растет благодаря текстильной промышленности. Однако Гэбриел Стерн из Oxford Economics сомневается, что такая модель поможет значительно повысить уровень жизни в стране, так как та находится «в самом низу цепочки создания стоимости».
Что касается других успешных африканских стран, то Руанда, наоборот, сделала ставку на борьбу с бюрократией и привлечение иностранных инвестиций, которые действительно успешно поступают в строительство дорог, аэропорта, конференц-центров и отелей. Поэтому некоторые сравнивают ее с Сингапуром. С другой стороны, есть подозрения, что власти Руанды манипулируют статистикой, отмечает FT.
В бедных странах достичь быстрого экономического роста легче благодаря эффекту низкой базы, признает Конради, «но в Руанде он более устойчив, потому что там теперь действительно очень легко открыть бизнес» или региональные штаб-квартиры.
