На самом деле этот показатель – кривое зеркало общественных процессов
Ведомости от 08.02.22
Опубликованный на днях журналом The Economist индекс бигмака 2021 г. показал рубль самой недооцененной валютой мира. С учетом того, что в российских «Макдоналдсах» этот вид гамбургера стоит всего 135 руб., наша валюта недооценена на 70%, считают составители индекса.
По правде говоря, экономический смысл индекса бигмака ничтожный, это кривое зеркало общественных процессов. Однако выпячивает оно именно те детали, без анализа которых понять современный мир невозможно.
Не все определяет экономика
Согласно логике экономической теории, в цене на бигмак должны находить свое воплощение многие макро- и микропараметры развития той или иной национальной экономики. Вместе с тем попытки сопоставить экономические индикаторы различных стран не помогают найти ответ, почему цена на этот стандартный продукт в долларовом выражении варьируется от страны к стране и ее формула не согласуется с динамикой рыночных валютных курсов. Отправная точка анализа – цена на бигмак в США – $5,81. Сравним похожие по экономическим параметрам страны. Например, в Уругвае (ВВП в 2020 г. – $56,6 млрд) песо недооценено по отношению к доллару на 6,6%, а в Коста-Рике ($61,8 млрд) колон – на 29%. В Уругвае бигмак стоит $5,46, а в Коста-Рике – $4,1. Средний уровень заработной платы в Уругвае – $463 в месяц, а в Коста-Рике на 12% выше – $517. Пропорция ВВП на душу населения обратная: в Уругвае – $16 300, в Коста-Рике – $12 000. В Уругвае с 2014 г. национальная валюта обесценилась на 49%, а в Коста-Рике – на 28,5%. Более высокий НДС в Уругвае тоже не объясняет 30%-ный разрыв в ценах.
Еще более загадочно выглядят цены на бигмак в Дании (ВВП в 2020 г. – $362,5 млрд) и Норвегии ($356 млрд). Норвежская крона переоценена к доллару на 10%, а датская крона недооценена на 17%. В Норвегии бигмак стоит $6,46, а в Дании – $4,28. При этом ВВП на душу населения в этих странах – $61 000 и $67 000 соответственно, уровень заработной платы практически такой же, курсы валют достаточно стабильны, датская крона в последнее время даже укрепляется. Подоходный налог выше в Дании, НДС одинаковый.
ВВП России и Бразилии в долларовом выражении также почти равны – $1479 млрд и $1445 млрд соответственно. В расчете на душу населения российский ВВП на 49% выше бразильского, а вот среднемесячная заработная плата в РФ в долларовом эквиваленте ниже на 28%. Российская валюта самая недооцененная в мире по отношению к американской валюте (-70%), а российский бигмак в 2,5 раза дешевле бразильского ($1,76 против $4,32). У нас НДС равен 20%, в Бразилии – 18%. Курсы валют одинаково волатильны. То есть и здесь закономерность не прослеживается. Примеры можно продолжить. А если при расчете индекса бигмака взять в качестве отправной точки цены на него не в долларах, а в иенах, евро, фунтах или юанях, ситуация окончательно запутается.
Потребление в сетевом обществе
Бигмак – это не только продукт фастфуда, это культурный феномен современной глобальной экономики. Вспомним, как он появился в России. Это был 1990 год, перестройка, Пушкинская площадь в Москве, длинная очередь в ресторан. Удовольствие не дешевое – бигмак стоил около $6 при $2,2 в США. Чем же определялась эта цена помимо затрат на производство самого продукта? Конечно, новизной, ажиотажным спросом, подогреваемым общественным интересом к частичке западного образа жизни. Это был сигнал о том, что глобализация пришла и в нашу страну. И эту глобализацию охотно покупали. В мире бигмак до сих пор остается символом открытой экономики, и это увеличивает его «социальную ценность». Чем больше некогда отстающие в своем экономическом развитии страны встраиваются в трансграничные хозяйственные цепочки, тем в большей степени граждане этих стран предъявляют спрос на культовые продукты мирового рынка.
Существуют разные измерения глобализации. Швейцарский экономический институт, например, рассчитывает интегральный индекс глобализации (KOF Globalization Index), который включает экономический, социальный и политический индексы. В свою очередь, индикатор социальной глобализации раскладывается на показатели глобализации межличностных контактов, информационной и культурной глобализации. Наибольшую корреляцию с индексом бигмака имеет индекс культурной глобализации и информационной глобализации. То есть чем более открыта страна в информационно-культурном плане, тем меньше недооцененность ее национальной валюты по отношению к американскому доллару и выше цена на бигмак в долларовом выражении.
Инструментом культурной и информационной глобализации общества являются сетевые коммуникации. Готовность к международному сетевому общению влияет на покупательские предпочтения населения. По крайней мере об этом можно судить, если сопоставить индекс сетевой готовности (Network Readiness Index), который рассчитывают эксперты Института Портуланc в США (Portulans Institute), с динамикой индекса бигмака – их корреляция составляет 0,62. Сам индекс сетевой готовности также является интегральным, он охватывает показатели включенности бизнеса, государства и населения в глобальные информационно-коммуникационные сети, а также позволяет оценить степень развития сетевого общества в каждой конкретной стране. Сочетание культурной и информационной глобализации, а также сетевой готовности похоже определяет разницу цен на бигмак на национальном рынке. Корреляция среднего значения трех индексов с индексом бигмака равна 0,56. На региональном уровне в силу, видимо, большей культурно-исторической общности стран эта связь еще сильнее, особенно в Европе (0,87), на Ближнем Востоке (0,8), в Северной и Южной Америке (0,67).
Глобальный нетворкинг становится драйвером экономического поведения, усложняет конечный потребительский выбор, делая все менее информативными популярные экономические индикаторы. Индекс бигмака – самый яркий тому пример.
