Позже представитель Минэкономразвития сообщил, что министерство не разрабатывает такой законопроект и не планирует этого делать. Вопрос выявления необоснованно крупных расходов обсуждается только на экспертных площадках. В Минфине ничего не слышали об этой идее, говорит его представитель.
Идея в правительстве не обсуждается, замечает чиновник финансово-экономического блока, хотя к ней периодически возвращаются. На этот раз – регионы, рассказывает другой федеральный чиновник: власти нескольких регионов предложили обсудить такую идею. Контроль за расходами может помочь пополнить их бюджеты, объясняет он.
Три года назад власти уже обсуждали возможность введения контроля за крупными покупками на фоне проблем с бюджетом, рассказывали «Ведомостям» федеральные чиновники, хотя и признавали, что никакого проработанного механизма нет. Обсуждалось в том числе введение специальных деклараций для узкого круга лиц, в которых нужно отчитываться о расходах. Но впоследствии от идеи решили отказаться, говорили два чиновника: не ясно, как ее реализовывать.
До 2003 г. в Налоговом кодексе были ст. 86.1–86.3, по которым налоговики могли контролировать расходы людей. В 1990-е гг. даже существовала специальная декларация о расходах – граждане должны были отчитываться за покупку недвижимости, машин, акций и долей в уставном капитале, а также золота в слитках. Но определить, откуда у человека доход, тогда было трудно, вспоминал бывший замминистра по налогам и сборам Дмитрий Черник. Норма не работала как раз потому, что не было практик и методик, объясняет партнер EY Антон Ионов: «Когда налоговики спрашивали, откуда доходы, человек отвечал, что накопил – и сложно было доказать обратное».
В мире контроль расходов есть – например, в Великобритании закон обязывает человека доказать происхождение средств и, если он не может этого сделать, счета замораживают, а недвижимость могут отобрать, рассказывает Ионов. Есть он и в других странах с прогрессивной ставкой НДФЛ, указывает управляющий партнер Taxadvisor Дмитрий Костальгин. Россия тоже движется в этом направлении, считает исполнительный директор UFG Wealth Management Андрей Пожитков: когда человек покупает квартиру, автомобиль или кладет в банк крупную сумму, органы регистрации и банки выясняют, откуда у него деньги, но пока формально.
Если вводить контроль, то постепенно – начать с покупки крупных и дорогих объектов, а если это, например, подарок, узнавать о доходах дарителя, рассуждает Пожитков. «Без прозрачной выбеленной экономики мы не победим коррупцию, недобросовестную конкуренцию и другие беды», – считает первый заместитель председателя правления Совкомбанка Сергей Хотимский.
Данных у Федеральной налоговой службы (ФНС) для такого контроля достаточно, считает Костальгин. Например, при постановке автомобиля на учет ГИБДД передает данные налоговикам – для транспортного налога, о покупке недвижимости налоговики узнают от Росреестра, также у ФНС есть доступ к данным загсов, а с ЦБ налоговики обмениваются данными. В июле 2018 г. ФНС даже предложила Минфину дать ей право запрашивать у банков информацию о счетах россиян без налоговых проверок для «совершенствования работы по выявлению и пресечению незаконной предпринимательской деятельности».
На практике банковской тайны фактически не существует – по запросу налоговики получают любую информацию и даже из других стран, напоминает Ионов. Некоторые люди с незадекларированными доходами, чтобы избежать лишних вопросов, даже берут кредиты на дорогую покупку, хотя могут купить ее и без кредита, рассказывает Пожитков.
Вопрос в необходимости такого массового контроля и затратах на него, говорит другой федеральный чиновник: выявить людей, чьи расходы превышают доходы, можно, но расходы на такой поиск вряд ли окупятся. В отношении каждого человека придется проводить проверку, чтобы доказать, что доход не был задекларирован. Не ясно и как реализовать такой контроль: за какой период учитывать доходы, как обеспечить конфиденциальность информации деклараций о расходах, говорят Пожитков и Костальгин.
Чиновники давно пытаются сократить долю теневой экономики. В 2018 г. она превысила 20 трлн руб., писал РБК со ссылкой на материалы Росфинмониторинга. А в неформальном секторе экономики в 2017 г. трудилось более 14 млн человек, следует из данных Росстата.
Представители крупных банков, ФНС и ЦБ не ответили на запрос «Ведомостей».
