Такие риски в последние годы реализовывались в проектах с общими инвестициями более чем 250 млрд руб., оценивает координатор «Инфраструктурного клуба» Артур Щеглов.
Одни из самых громких протестов вызвал еще в 2007 г. проект строительства трассы Москва – Санкт-Петербург через Химкинский лес (концессионером была Северо-Западная концессионная компания, на тот момент на 50% принадлежавшая Vinci, на 50% – акционерам группы «Н-транс»). Позже концессия на создание системы взимания платы за проезд грузовиков по федеральным трассам «Платон» (концессионер – «РТ-инвест транспортные системы», его представитель не ответил на запрос) вызвала несколько акций протеста, напоминают авторы обзора. Сложности возникали со строительством автодороги Виноградово – Болтино – Тарасовка в Московской области (общие инвестиции – 53,9 млрд руб.). Некоторые сделки были даже сорваны, например концессия по обращению с отходами в Новосибирске, напоминает Щеглов, были случаи, когда интересные проекты из-за информационно-коммуникационных рисков умирали на уровне обсуждения в регионе.
За большинство коммуникационных рисков отвечает публичная сторона – обоснование необходимости проекта, расчет социально-экономических эффектов проводится до выбора частного партнера, говорит представитель группы ВИС (концессионер в проекте дороги Виноградово – Болтино – Тарасовка). Проектом были недовольны люди, проживающие рядом с будущей трассой, а также на землях, где она должна была пройти. Также граждане опасались экологических рисков для леса, связанных со строительством дороги. С общественным мнением можно работать, чем больше публичной информации о проекте, тем меньше рисков, уверен представитель ВИС.
Федеральное дорожное агентство (Росавтодор) явной тенденции роста негативной реакции людей на проекты не видит. Любой крупный проект в дорожной отрасли затрагивает интересы населения, но большинство спорных моментов решается на стадии общественного обсуждения, говорит он.
Нужно заниматься информационной поддержкой, считает руководитель InfraOne Research Александра Галактионова, иначе одобрение сначала превратится в нейтральную оценку, а затем в активное отрицание. Но от качества структурирования сделки общественные риски не зависят, полагает она. Возникают они, как правило, когда у проектов с самого начала нет ответа на вопрос: «А кому и зачем этот проект в принципе нужен?», считает вице-президент Газпромбанка Павел Бруссер. Если решить вопрос предоставления качественной услуги населению, проблем не будет, уверен он.
Риски коммуникации – далеко не главные нефинансовые риски инфраструктурных проектов, замечает исполнительный директор Национальной ассоциации концессионеров и долгосрочных инвесторов в инфраструктуру (НАКДИ) Светлана Бик. Инвестор не может повлиять на тарифы, которые могут изменяться по решению властей, претензии силовиков, противодействие черного рынка, перечисляет она. Также нужно учитывать экологические риски, замечает аналитик KPMG Иван Барсола. Рисков так много, что предприниматели не всегда готовы их брать на себя, например, инвестиций в сфере ЖКХ, по прогнозам НАКДИ, будет становиться все меньше.
Проблема доверия стоит остро, полагает управляющий партнер «Пионеров ГЧП» Дарья Годунова: чиновники не доверяют частному бизнесу, а бизнес – государству. Даже в самых прозаичных решениях региональные проекты зависят от настроения федеральных властей, сами регионы стараются решения не принимать, чтобы не нести ответственности, рассказывает она.
Это не рост коммуникационных рисков, а рост системного недоверия к власти и недовольства всем, что она делает, считает Бик. Нужно не лучше объяснять, а лучше делать, инфраструктура, особенно коммунальная, касается каждого и на эти проекты выплескивается накопившееся недовольство населения, отмечает она. А включить в условиях, когда в тарифных концессиях ужимают даже инвестиционные части, еще и затраты на коммуникации невозможно, заключает Бик.
Ведомости от 12.07.19
