Требование Владимира Путина отказаться от госзакупок автомобилей иностранного производства для чиновников - не столько нововведение, сколько возвращение к известной традиции. Еще товарищ Сталин боролся с нескромностью генералов, которые понавезли из побежденной Германии “хорьхов” и “мерседесов”.
В новейший же период российской истории из инициатив подобного рода больше всего запомнилась кампания по пересадке чиновников на российские автомобили, связанная с именем покойного вице-премьера Бориса Немцова. Тогда, в 1997 - 1999 годах, Немцов руководствовался не только общероссийским, но и местным патриотизмом. Он начинал политическую карьеру в Нижнем Новгороде, где находится автозавод ГАЗ. ГАЗ выпускал автомашину “Волга”, которая имела репутация самого массового из “членовозов”, автомобилей для начальства.
Таким образом, запущенная им кампания была призвана удержать на плаву как проблемное предприятие, так и угасавший бренд. Однако кампания быстро выдохлась, а десятилетие спустя и “Волга”, даже в американизированном варианте Volga Siber, ушла в небытие. В отличие от немцовских времен, нынешнюю попытку трудно считать лоббированием конкретного автомобильного бренда. Пока даже непонятно, к какому именно выбору правительство собирается склонить начальственную массу.
С одной стороны, существует российский представительский автомобиль Aurus. Но он выпускается небольшими партиями, то есть на всех не хватит. К тому же Aurus чересчур дорог, так что экономии средств бюджета таким путем не добиться. С другой стороны, есть вечно народная Lada, но пока она все-таки не настолько презентабельна.
Спикер Госдумы Вячеслав Володин грозится воскресить “Волгу”, но это явно будет не прямо сейчас, и ничего определенного о будущей “Волге” пока сказать нельзя. С конца прошлого года у нас есть еще “Москвич-3”. Это, может быть, и хороший автомобиль - вот и Володин им пользуется для непарадных случаев, но… насколько его можно считать российским?
По сути это автомобиль китайский, собираемый у нас путем крупноузловой сборки, и даже российский шильдик к нему делается в КНР. Ничего плохого в этом нет, я и сам уже десять лет езжу на владивостокской “мазде”, собранной таким манером. Но возникает вопрос: а как мы вообще определяем понятие “отечественного автомобиля”? Метод “импортозамещения”, при котором китайский ярлык переклеивается на российский, давно стал притчей во языцех; по сути один импортный товар замещается другим.
С другой стороны, например, автомобили Haval уже четыре года делаются в России, для их производства китайцы построили полноценный завод в Тульской области, и по некоторым моделям локализация может достигнуть 50% уже в этом году. Но бренд, тем не менее, считается китайским, и призыв российского президента “развивать отечественные бренды” к нему, по-видимому, не относится.
По сравнению с концом девяностых, когда престижные иномарки становились доступнее с каждым годом, сегодняшняя кампания по автомобильной патриотизации начальства проходит в совершенно иных условиях. Пресловутый “поворот на Восток” на авторынке произошел раньше всего. Это видно невооруженным глазом. Из автоцентра, где я прохожу ТО, выселили марку Volvo; ее место заняла Geely. Рядом - автосалон Changan, которого там сроду не было. Вместо Landrover продают китайские внедорожники Tank.
Кажется, сегодня у человека средних заработков, который не желает и не может нести чрезмерных финансовых и логистических издержек ради понтов, не остается иного выбора “иномарки”, кроме “китайца”. В этой ситуации, конечно, победит российско-китайская дружба, и в итоге чиновники будут отличаться от простых россиян тем, что они ездят на китайских машинах с российским, а не китайским шильдиком.
Непонятно, насколько это стимулирует отечественный автопром, но народный запрос на равенство, вполне возможно, будет удовлетворен. Правда, неловко будут чувствовать себя те чиновники, у которых и дети давно на Западе, и кое-какая недвижимость там прикуплена, а они тут, как лохи последние, разъезжают на Sehol X4, загримированном под “Москвич”. Но, в конце концов, не всегда душа человеческая может сразу же и целиком приспособиться к новой реальности. Иной раз приходится переползать в нее по частям: передний бампер уже здесь, а задний еще там.
Автор материала: Игорь Караулов. Центральная профсоюзная газета «Солидарность» ©
